Стукач на крыше

Стукач на крыше, гнусный мой стукач (С) Из песен конца 80-х

Алёша Х был славный чистенький (каждое утро промывал мордочку чистотелом) мальчик с грустными, как у лемура лори, глазами. Нелёгкая судьба занесла его в одну общежитскую комнату со мной, когда он поступил на первый курс Петрозаводского университета, а я соответственно, перешёл на четвёртый курс. После третьего курса образовавшиеся в начале учёбы троицы частенько распадаются, причём как ни странно, большинство съезжает вдвоём от меньшинства, которое имеет возможность насладиться житиём в одно рыло в течение некоторого времени. К меньшинству, в результате, несмотря на все ухищрения, селят перваков, в результате образуется некая связь между курсами, отстоящими друг от друга на три года. В частности, моих однокурсников так поселили к Сашке Махрову, с которым мы дружим до сих пор. Ну а ко мне поселили Алёшу.

Алёша пытался производить благостное впечатление, что ему на первых порах удавалось.  Надо сказать, у Женщин  Алёша пользовался вполне себе популярностью, даже если эта популярность базировалась на материнских инстинктах.  Алёша и это умел использовать (пример ниже). Он вообще был практичным мальчиком. Например, на картошке их курс огрёб неприятности с азербайджанцами. На почве того, что Маральчик и ещё несколько человек продавали азерам собранный урожай.

На биофак  Алёша попал, ибо собирался быть микробиологом. Увы! Судьба подготовила ему жестокое разочарование: во первых, микробиологов у нас на биофаке не готовили, во-вторых и в главных, микробиология – это вовсе не наука о клетке, как думал  Алёша. Я не знаю, что сыграло свою роль, разочарование в данном факте или просто срыв с поводка, но учиться он перестал совершенно. Закономерно, срывались и уходили в загулы в общаге, как правило, как раз домашние мальчики, вырвавшиеся из под родительской опеки. Примеров тому масса, и  Алёша был не первым даже на моих глазах. Не знаю, как его друзья и подруги по ночным посиделкам, но сам Маральчик в универ просто не попадал. Ибо ложился спать, иной раз, когда другие уже вставали на занятия. А поскольку универ – это не школа, и никто двоек за прогулы не ставит, и родителей к директору вызывать не будет, да и далеко эти родители, то ходить на занятия  Алёша стал всё реже и реже, и, в конце концов, перестал совсем. Это был единственный случай на моей памяти, когда человек окончил первый семестр с девственно чистой зачёткой. У него отсутствовал даже зачёт по физкультуре, который добрый препод Капустин ставил автоматом всем, кто просто на физру ходил.

Как ни странно именно учебные подвиги Маральчика стали началом его падения в народных глазах, хотя в общаге народ вёл отнюдь не примерный образ жизни. Как я уже сказал,  Алёша использовал материнские чувства старшекурсниц, заставляя их делать за себя домашние задания. Те просто не могли не пожалеть славного малыша с чистотельной мордочкой и лемурьими глазами. «Мы, как дуры, писали ему реферат», - возмущалась Ирка Зенкова: «А этот гадёныш просто его не сдал!» А не сдал, потому что он отсыпался после ночной гулянки, на которую ушёл, пока за него писали реферат оные «как дуры».

С другой стороны, печальная успеваемость  Алёши поставила его в неловкое положение. И, как и все двоечники, Маральчик зачастил в кабинет Ивантера. Декан биофака по сей день Эрнест Викторович Ивантер – персона несомненно заслуживающая отдельного разбора в уродской секции моего человекариума. Скажем так, тягаться с ним мог мало кто. Посему, уставшие возиться с оболтусами преподы отправляли их в деканат, как американцы сбросили атомную бомбу на Хиросиму, устав возиться с японцами.

А вот дальше начались интересные вещи. То, что  Алёша рассказывает, в частности, про меня, преподам, я знал.  Алёша не учитывал, что со многими из них у меня отношения гораздо лучше, чем у него, так что меня об это оповещали сами преподы. Ивантер, конечно, к их числу не относился, но мои контры с ним описывать долго.  Алёша попытался выжать выгоду и из этого. На свою беду, один из его разговоров услышала наша англичанка Инна Александровна. А поскольку  Алёша был и ей поперёк горла, то она просто отплатила ему той же монетой. «Имейте в виду, Сергей», - сказала она мне: «Х на вас, и не только на вас, стучит».

Тут то и стали понятными ряд загадочных случаев. К примеру, две одногруппницы  Алёши занимались то ли интегральной йогой, то ли ещё какой дианетикой. Потом девки удивлялись, что их тягал к себе Ивантер и читал им нотации за посещение религиозных сект. Кто был источником информации для Ивантера, уже никто не сомневался. Репутация мальчика с лемурьими глазами была похерена. «Мужики, ну что вы его терпите?!» - возмущалась Сколопендра: «Затащили бы его в мойку и устроили бы тёмную!» Тёмную его не устраивали, но чмырили и унижали его регулярно. «Лежу как-то, с козой Т целуюсь,» - откровенничал мажор Максик (сын парторга костомукшского ГОКа и депутатки республиканского совета): «Тут заваливает такой и стоит, смотрит печально. Я ему: «Пошёл на х**!» Он глазами похлопал и пошёл, куда послали».

В итоге  Алёша так и вылетел с первого курса. Но, странная (и не странная вместе с тем) деталь: обычно вылетевших с первого курса не восстанавливают. Моя однокурсница, с которой подобное произошло, поступала потом на общих основаниях. А  Алёшу восстановили. Говорят, что за деньги. Правда, и тут он выгоды не получил, вылетев и на этот раз. Дальше его следы теряются. Ходили слухи, что его забрали в армию. По другим слухам, он уехал учиться куда-то в Краснодар. («А, у нас таких много…» - говорила мне потом в Пущино выпускница КубГУ Катя). В качестве довеска, где-то году в 1999 одна  Алёшина однокурсница, уже сама ставшая преподом в мурманском педе, якобы слышала, как в деканат приходила женщина договариваться о переводе её сына,  Алёши Х …

Собственно, уже неважно. Т в этой истории просто несчастен, хотя виноват в своём положении он и только он. Может быть, потом он стал успешным предпринимателем, сейчас имеет дом на Кубани, жену-фотомодель и трёх детей, которых возит на Гавайские острова. Это было бы вполне в духе нашего времени. Собственно, исключительным его пример не является: многие двоечники, попав в империю Ивантера становились на этот путь совершенно нечаянно: пару примеров я знаю достоверно. «Знаешь», - говорил мне некоторое время назад Сашка Махров: «Я понял, зачем защищают слабые диссертации, спускают на тормозах различные нарушения и восстанавливают двоечников. Ведь им в крайнем случае всегда можно сказать «Что ж ты, подлец, делаешь? Мы тебе вон, а ты нам эвон» Человек после этого будет покорный и шёлковый». Я саркастически ухмылялся: открыл Америку из форточки! Я, собственно, видел это, начиная с  Алёши, и до нашего времени в самых разных местах.

Везде, где есть власть, и где это властью будут пользоваться, будь то государство, школьный класс или отдельно взятая семья, стукачество было есть и будет. Забытое слово «сикофант», обозначающее доносчика, было введено ещё в древней Греции, где им называли стучавших на нелегальную торговлю фигами. И во всём мире к доносчикам, хоть и относятся с презрением, но их всегда использовали и используют. Ну а я лично их презираю отнюдь не за доносы. ‘Какой вред мне с доносчика, если меня взять за яйца не за что? Ну а вот их есть за что, и их взяли. И за это-то я того же  Алёшу всегда буду презирать

ЗЫ: Ну, как, Миша, достаточно ли тут морали? ;)