И в порядке бестолковом...

Продолжения песни, правда, не будет. Всё, поездка окончилась, как сладкий сон, пора возвращаться в реальность. Ну да и слава ТНБ, ибо дальше песня переходит в полную похабщину.

Несчастной Греции придётся подождать ещё, ибо надо будет разгрести фотографии из Тульской области, а там, глядишь, и эстонские подоспеют. Для того же, чтобы заполнить этот пост, я использую фотографии Ирины Николаевны Сафроновой, которые списал у неё после конференции. Для меня они, в каком-то смысле, даже интереснее, потому как на них есть и я.

Не то луговые степи, не то степные луга, где развевается на ветру ковыль, аки растрёпанные волосы блондинки… Этим можно любоваться, если и не вечно, то долго.

Но всё заканчивается. Снимаю на прощание куликивопольский лён, и иду на последний завтрак. Башка несколько гудит после вчерашнего банкета.

За банкетом решаем, кто как будет действовать в течении этого дня. Коварные сирены остаются тут с ещё несколькими товарищами, кто-то уже укатил вчера, несколько человек разъезжаются через Тулу в свои города. Несколько неожиданно Андрей из Ясной поляны приглашает меня в свои палестины. Надо сказать, в Ясную поляну я попасть очень даже хотел, но я думал, что это довольно далеко от Тулы, так что планировал, может, пройтись по центру города, потом, не спеша, уехать в Москву, а остаток дня посвятить покупке новых вельветовых штанов. Но оказывается, это совсем близко к Туле. К чёрту штаны, еду в усадьбу Толстого!

Андрей – отдалённый потомок графа. Что-то у него в облике толстовское есть.

Ясную поляну я осмотрел с любопытством. Было бы вообще чудесно, кабы не евтрофицирующиеся пруды (идёт сток органики из конюшни) и зарастающие купырём луга.

Зато есть вот такое чудесное «ромашковое» (поповниковое, на самом деле) поле. Не смог на его фоне не фотографироваться.

Графская купальня на реке Воронке. Призыв не выходить на лёд выглядит в летней зелени довольно сюрреалистично (глубина в это месте – сантиметров 15). Наверное, я всё же сплю.

Погода дала погулять, потом пообедали в местной кафешке, а в пять вечера Андрей посадил нас на музейный автобус, который отвёз нас в Тулу, где мы пересели на маршрутку до Москвы. На въезде в Московскую область, там, где дорога пересекает Оку и открывается вид на Пущино, нас накрыло летним ливнем, который кончился только перед самой Москвой. На вокзал я прибыл за час до отправления поезда. О штанах уже речи быть не могло, равно как и о встрече с сестрой. Ну, хотя бы перекусил в «Хесбургере» (финский ответ «Макдоналдсу») и побрёл садиться на свой поезд. Завалился на верхнюю полку, чтобы встать уже на подъездах к Карелии.