Закат в Лаэлату

Ну что ж, писать ничего не охота, опять картиночек запощу. Паче, собирался уже давно, вон и фотки отобрал.

11 мая 2017 года. Биостанция Лаэлату. Семинар закончился, ужин тоже, баня пока топится, а я пошел погулять. На Виртсу опустился тихий ясный вечер сельского эстонского захолустья. Времени примерно полдевятого. Уже начинаются белые ночи.

Белые точки, которые, приглядевшись, можно рассмотреть на воде залива, это лебеди. Большая часть их, правда, расположилась довольно далеко, но один сел прямо у этого берега.

Понимаю, что навряд ли его удастся как следует снять – я виден со всех сторон, да на мне ещё ярко-красная куртка, но продолжаю подкрадываться с фотоаппаратом в руках, снимая кадр за кадром. Неизвестно, сколько бы я снял, но по насыпи проехала машина. Куликов как ветром сдуло. А вот лебедь остался сидеть, как сидел.

Тростники в мелководном заливе окрасились заходящим солнцем. А за тростниками – целый лес модных ветряков.

Солнце ещё довольно высоко, но с каждой минутой становится всё ниже. Вот оно зашло за облачко.

Вот оно вылезло назад.

Пытаясь подойти поближе, вляпался в пахнущую сероводородом приморскую грязь. Да, есть в Лаэлату такой недостаток: водоносные слои тут пропитаны сероводородом. Вода на биостанции тоже оставляет желать лучшего. Нет, она очищена всеми возможными способами, но вот запашок отбить не удаётся. Собственно, сходная проблема была у нас на Ладожском орнитологическом стационаре, но там воде под питьё брали прямо из озера.

Ботинки и штанину пришлось потом отстирывать, а поскольку ни сменных штанов, ни вторых ботинок у меня не было, вечером я так и ходил в мокром. Но это было потом. А в данный момент я не особо обращал внимания, делал кадр за кадром.

Огромный диск северного солнца медленно, но отчётливо полз к линии горизонта. В тростниках надрывались камышевки, дул лёгкий свежий ветерок. Был обычны приморский вечер, такой же, как миллионы вечеров за десятки тысяч лет в приморской Эстонии.

Наконец, солнце закатилось. Я ещё постоял, любуясь зарёй, а потом направился на биостанцию.

Одинокий лебедь выбрался на прибрежную грязь.

Вдали слышались голоса людей – на биостанции народ собирался в баню…