О "прусском милитаризме"

Этот кусок должен был попасть в позапрошлый пост. Но поскольку он и так довольно большой (и кусок, и сам пост), и собственно, с Калининградом связан весьма косвенно, я решил вынести его в пост отдельный.

Читая материалы по возможному восстановлению Кёнигсбергского замка, неоднократно натыкался на затёртый штамп про «гнездо прусского милитаризма», которое в российском городе восстанавливать никак нельзя. Например, тут: «Хотите вы этого или нет, но кёнигсбергский замок на протяжении всей своей 700-летней истории олицетворял агрессивный милитаризм западной цивилизации по отношению к нашим далёким предкам». Ну, дальше ещё полно вкусного типа сравнений старинного замка с доской генерала Маннергейма, обвинений в реваншизме и даже апелляций к свастике.

Остап сказал и про папу. Он заклеймил Александра Борджиа за нехорошее поведение, вспомнил ни к селу ни к городу всплывшего в памяти Серафима Саровского и особенно налег на инквизицию, преследовавшую Галилея. Он так увлекся, что обвинил в несчастьях великого ученого непосредственно Кушаковского и Морошека.

Я же сразу вспомнил детские годы. Когда при просмотре какой-то телепередачи мать воскликнула: «Вот народ эти немцы! Они же всю историю на восток, на нас маршировали!» Действительно, после Великой Отечественной, сопоставленной с Ледовым побоищем, по другому подумать было довольно трудно. На дворе был конец 1970-х, исторические книжки пылились где-то в библиотеках, и всю информацию мы получали исключительно с телевидения. Сейчас, в некотором смысле, проще: если тебя начинают терзать смутные сомнения, достаточно войти в интернет. Кроме пропагандистского свойства выкриков типа процитированной писульки, там наверняка найдётся и какой-то фактологический материал.

Ну и пока вы не кликнули на «дальше» и не продолжили читать сам текст, ответьте себе на простой вопрос: сколько раз, по вашему, за всю историю Германия нападала на Россию? Ответили? Читайте дальше, ответ будет.

Кёнигсбергский собор

В центре Калининграда, на реке Преголя, имеется остров (так и хочется написать, «весь покрытый зелень, абсолютно весь»). Сейчас он называется остров Канта, но менее века назад остров назывался Кнайпхоф, и его занимал один из трёх исторических районов Кёнигсберга. В отличие от замкового Альтштадта и ремесленного предместья Лёбенихт, Кнайпхоф специализировался на торговле и судоходстве, а, стало быть, деньжата тут всегда водились. Кнайпхоф был вообще оживлённой частью города. Перед Второй Мировой на острове было 28 улиц и 304 дома, где жило до 20 тысяч человек. По булыжным мостовым тряслись автомобили, звенели трамваи, а в лавочках слышалась немецкая речь. Всё перечеркнула ночь на 30 августа 1944 года. Утро остров встретил грудой дымящихся руин. Возродиться ему было не суждено: как я уже писал, после войны кирпичи, некогда бывшие домами Кнайпхофа, отправились на баржах восстанавливать другие города СССР. А остров со временем стал большим парком, каковым и является по сей день.

Единственным строением, которое на нём осталось (не считая будок касс, торговых павильонов и общественного туалета) является Кёнигсбергский кафедральный собор. Во время августовской бомбардировки в него не попало ни одной бомбы. Но огненный смерч, в который слились пожары домов Кнайпхофа, оставил от сооружения только стены. Всё внутреннее убранство собора выгорело дотла. И быть бы ему тоже разобранным на кирпичи, кабы не одно обстоятельство. Именно при этом соборе находится гробница Иммануила Канта. Классическая немецкая философия, как знают учившиеся в советской школе – один из трёх источников марксизма, а Кант – наиболее заметная фигура этой самой философии. Так руины собора стали советским памятником истории, хотя до самого конца Советского Союза собор так и стоял в виде руин. 1990-е годы стали катастрофой для страны, но для Кёнигсбергского собора они, напротив, стали годами возрождения. Реставраторы сумели выбить денег (немецких, конечно, в основном), укрепили выжившие стены, построили крышу, правда, теперь медную, а не черепичную (якобы, для облегчения конструкции, но мы то с вами знаем), и начали даже восстанавливать внутреннее убранство, что и продолжается до сих пор. Реставрация продлится ещё не один десяток лет, но в собор уже можно сходить, послушать орган и пройтись по импровизированному музею Канта в соборных башнях.

Kaliningrad ist nicht Königsberg

Писать про Калининград довольно трудно, поскольку прикоснулся я к теме довольно поверхностно, за три дня мало что увидел, и то было не шибко структурировано. А город то довольно сложный в своей немецко-советской сути. Сестре город понравился, у меня ощущения неоднозначные. Нет, сам по себе город Калининград, если его рассматривать в рамках сего момента, весьма мил. Он зелен и уютен, там живут душевные люди. Однако сквозь эти зелень и уют нет-нет, да и проступит трагедия Кёнигсберга. И эта трагедия – не просто трагедия города, разрушенного войной, и даже не та, которая выражается словами «Vae victis!», горе побеждённым.

Кёнигсберг был не просто немецким городом, а старинным немецким городом. Тем самым, с готическим замком и лабиринтом узеньких улочек. Фотографий предвоенного Кёнигсберга в сети немало. Я подобные города особенно люблю, поэтому, например, обожаю Прагу, но при этом я абсолютно равнодушен к красавице Вене с её дворцами и бульварами. Но, увы, всё это было восемьдесят лет назад. Первый акт кёнигсбергской трагедии разыгрался в ночь на 30 августа 1944 года, когда на Кёнигсберг британскими королевскими ВВС было сброшено 480 тонн бомб, в том числе впервые - бомб с напалмом. Англичане бомбили не военные объекты, вокзалы и заводы, а как раз средневековый центр города с его памятниками и гражданским населением. Возникшие пожары слились в один огненный смерч, в котором погибли четыре тысячи человек, сотни тысяч остались без крова. Город лежал в руинах. Ну, ковровые бомбометания с уничтожением огромного числа нон-комбатантов – это вообще милая традиция наших англо-саксонских союзников. Достаточно вспомнить Хиросиму и Нагасаки. Но, что поделать, победителей не судят, тем более, и исполнители, и лица, отдавшие приказы об этих злодеяниях, давно уже померли в статусе героев международного значения. Позволю только заметить, что разрушение Кёнигсберга, не имевшее особого смысла с точки зрения военной операции, несомненно, должно было произвести сильный психологический эффект. И не только на немцев.

Целью атаки является нанести удар противнику там, где он почувствует его сильнее всего, позади частично рухнувшего фронта… и заодно показать русским, когда они прибудут в город, на что способны Королевские ВВС – Из меморандума Королевских ВВС перед бомбардировкой Дрездена.

О бедной универсиаде замолвите слово

Ну что ж, во окончание красноярской темы (с моего вояжа прошло уже два месяца) делаю один заключительный пост, посвящённый универсиаде. Ибо, во-первых, от самой универсиады осталось энное количество фотографий, которые некуда впихнуть, а во-вторых, тема вовсе не так скучна и даже дискуссионна. Во время самой универсиады на Дудёвском спортс.ру появился материал, охарактеризовавший универсиаду, как «Бессмысленное избиение любителей русскими». Сформировав своё мнение, я могу на это возразить, но несколько ниже.

Мне доводилось в глубоком детстве присутствовать на московской олимпиаде, в прошлом году было прикосновение к чемпионату мира по футболу, но вот с зимними соревнованиями такого масштаба я общался накоротке в первый раз. Отсюда некоторая неопределённость во вкусах. Сейчас, вероятно, мы бы скорректировали программу, но тогда Илья «нахватал пока билетов на период с 8 по 12, при этом пытаясь охватить как разные виды, так и разные объекты. Правда, на "значимые" не попал, там только полуфинал, бронза по бэнди и финал по хоккею... Но женский». И у меня, в общем, возражений не было. Женский, так женский.

Папонт в Калининграде

Этот эксклав России на Балтике до сих пор был единственным участком Советской Прибалтики в котором я пока не побывал. Я уже больше двух десятков раз бывал в Эстонии, пару раз заезжал в Латвию, даже в Литве был, правда, уже довольно давно. А вот в российский Калининград всё никак не мог попасть. Одиннадцать лет назад правда чуть было не. Мне подсунули на оппонирование диссертацию девочки из Калининградского технического университета, и я сделал глупость, какую больше потом не повторял. Согласился оппонировать, не читая саму диссертацию. Как нетрудно догадаться, диссер мне совсем не понравился, отзыв я написал, но в Калининград так и не поехал.

Другой резон съездить в Калининград появился несколько лет назад, когда мы нашли, где похоронен дядя нашего отца, который по семейной легенде погиб "где-то под Ленинградом". А вот оказалось, не под Ленинградом. Капитан Игорь Знаменский был убит под прусским поселением Оттилиенхоф, а в последствие перезахоронен в братской могиле в посёлке Бергау, ныне называющемся Цветково.

Весенний день в Красноярске

Эх, день 7 марта 2019 года, как он оказался далёк, когда я, наконец, взялся раскопать свои материалы, не относящиеся напрямую ни к Красноярску, ни к универсиаде. Невзирая на два прошедших месяца, когда я это пишу, за окном тучи и холод. Вчера вечером была натуральная метель, а ведь уже начали распускаться листья на деревьях. А Красноярск тогда встретил отличной погодой. Собственно, кабы не она, наверное, этого поста и не было бы. А так, почему бы не дать этот маленький весенний осколочек воспоминаний? Превью, паче, уже было, теперь немного подробнее.

Организационный центр универсиады находился на площади в конце проспекта Мира, там где стоит арка с красноярским гербом. По оному случаю площадь огородили со всех сторон и пускали только после прохождения секьюрити. Приземистый шатёр сразу за аркой – это и есть чек-пойнт, где приходится проходить через металлоискатель, сумки и рюкзаки надо пропустить через рентген, а ещё меня заставили включить фотоаппарат, дабы убедиться, что аккумулятор в нём заряжен. Под аккумуляторы нередко маскируют взрывные устройства, и тут, кстати, организаторы немного оплошали. У меня был ещё один запасной аккумулятор, и его никто ни разу не проверял.