Ну что ж, покидаем Южный Илокос и перемещаемся к северу, в места менее затоптанные европейскими туристами. Провинция Илокос Норте, последняя из посещённых мной в 2017 году провинций Филиппин. Хронологически следующим пунктом, где я останавливался после Вигана является Пагудпуд. Однако, подумав, я решил оставить Пагудпуд на сладкое, а пока уделить внимание местам, по которым у меня меньше материала. Сегодняшний рассказ – о столице Северного Илокоса, городке Лаоаге.
Лаоаг расположен чуть более, чем в семидесяти километрах к северу от Вигана. Лаоаг – последний крупный город (ну, как крупный: около ста тысяч населения) при продвижении на север Лусона вдоль побережья Южно-Китайского моря, так что именно здесь заканчивается та самая трасса N2. Следуя по ней, мы пересекаем по длинному мосту широкую реку со смешным названием Падсан, и там то, на террасе над рекой и вытянулся вдоль неё Лаоаг.
История Лаоага не столь интересна, как история Вигана. Колонизация началась тут достаточно рано, но пока в Вигане строили университет и архиепископский престол, тут оставалась сельскохозяйственная глушь с небольшой миссией монахов-августинцев. Однако, в начале XIX века испанские королевские власти убедились, что население северного Илокоса стало слишком большим, чтобы им можно было эффективно управлять из Вигана. Соответственно, Илокос Норте выделили в самостоятельную провинцию, а поскольку подходящих городов здесь не было, столицей этой провинции назначили село побольше, как это частенько бывало в истории развития периферии. Вот так Лаоаг выглядел ещё в начале XX века (фотка подрезана из Википедии).
Собственно, большая часть достопримечательностей Лаоага, собрана на пятачке в нескольких кварталах вокруг площади Пласа Аурора, на которой и заканчивается трасса N2. И ежель по этому пятачку побродить, кое-какую историю можно откопать и тут. Пожалуй, главным символом Лаоага является эта самая «тонущая колокольня», она, например, изображена на магнитике, который я оттуда привёз. Ещё не забыли про монахов-августинцев? Так вот именно они и построили в 1612 году это самое массивное кирпичное строение.
Так вышло, что Лаоаг стоит на песках, которые вынесла в четвертичном периоде меняющая своё русло река Падсан. И откуда было монахам XVII века знать, что пески эти довольно рыхлые? Колокольня начала погружаться в грунт, и даже слегка накренилась на север. Но крен то не очень заметен, а вот погружение… Верите или нет, но в XVII веке в эту дверь мог въехать всадник на коне. Сейчас и пешеход войдёт, только разве на карачках.
Но постойте, ведь колокольни строят рядом с церковью, а где же церковь? А вот она! Кафедральный собор Святого Вильяма. Да, это уже знакомое нам тектоническое барокко. Мы уже видели подобные церкви и знаем, что колокольня у церквей, построенных в этом стиле, обычно стоит отдельно. Но вот чтобы ажно в восьмидесяти метрах, причём между ней и церковью ещё и пролегает улица…
Ну и конечно, соотнести собор с колокольней сразу не удаётся. Ибо колокольная старая и обветшавшая, а вот церковь на совесть отмарафечена. По её происхождению данные разнятся. Если путеводитель ЛП уверяет, что собор относится к 1880 году, то филиппинские источники в интернете относят его к тому же 1612 году, что и колокольню. Вероятно, правы и те и другие. Доподлинно известно, что в середине XIX века собор горел. Так что заложен то он мог быть и в XVII веке, а вот сколько от того собора осталось…
Покровитель собора имеет довольно необычное имя. Святой Вильям. Однако ж, такой есть, и именно в римско-католической церкви. Как бывший архиепископ Йоркский оказался покровителем прихода на Филиппинах – бог весть.
Интерьер. Собор довольно большой, и там как раз шла служба, но почти пустой. Тут надо бы, кстати, упомянуть одну местную особенность. Римско-католическая церковь – вообще доминирующая на Филиппинах, её прихожанами является 80% филиппинцев (а вообще Филиппины по числу верующих-католиков уступают только Бразилии и Мексике, это третья по величине католическая страна мира). Есть и немалое число разных протестантских приходов (ну, помните, возможно, евангелическую церковь в Бонтоке), но везде, по всем Филиппинам (не беря в расчёт автономные районы, населённые мусульманами) доминирует именно церковь католическая. Кроме Илокоса Норте. Здесь преобладает автономная церковь Аглипаян. Кстати, её собор тоже расположен рядом с Пласой Аурора, но выглядит он совершенно непримечательно, так что я не то, что не сфоткал, но даже и не заметил.
Через улицу от собора, рядом с тонущей колокольней, стоит вот этот трёхэтажный дом в местном стиле (в нём расположен местный красный крест, если интересно). Сперва прикалывает местным колоритом, потом начинаешь замечать, что дом то явно гораздо новее, чем кажется.
Заходишь за угол – ну точно, это просто деревянные декорации на ничем не примечательном бетонном административном здании.
А вот и сама Пласа Аурора со сквером в середине. Практически первое, что мы видим, въезжая в Лаоаг с моста (ну я не про буквы LAOAG говорю) – вот этот странный монумент, похожий на кирпичную трубу сгоревшего трёхэтажного деревянного дома. Ан фигушки. Это действительно монумент, причём исторический. Илокос Норте на заре испанской колонии был, как я уже сказал, сельскохозяйственным регионом. Причём со строгой специализацией. Испанцы убедились, что здесь очень хорошо растёт табак. В итоге с конца XVIII века королевским указом местным пейзанам разрешалось выращивать только табак. Который они должны были продавать исключительно испанской короне. И продержалась эта монополия ровно сто лет. В 1881 году указом короля Альфонсо XII эта монополия была отменена. Счастливые лаоагцы отметили это событие возведением сего монумента. Чем богаты, как говорится.
Фонтан в центре площади особо привлекателен в жаркую погоду.
На северной стороне площади есть ещё один монумент, не столь незамысловатый, как предыдущий, но тоже не особо изысканный. Кому или чему он посвящён, мне так и не удалось узнать.
Ну а здание на северной стороне площади, в которое и упирается трасса N2 – это капитолий провинции Илокос Норте.
Перед ним тоже стоит какой-то монумент, кому также установить не удалось. Не подписан он никак ни на одной карте. У нас подобный стоит перед МВД и посвящён погибшим сотрудникам милиции. Кому здесь – шут его знает.
Лаоаг, конечно, не Виган с Бургосом и Кирино, но с одной фигурой он в историю вошёл, да ещё с какой. Позвольте немного отвлечься от прогулки по городу для персонально-исторического экскурса. Фердинанд Маркос. Читатели постарше, сознававшие себя и мир в 1970-и 1980-е годы, должны это имя помнить. Кто исключительно с негативной коннотацией, кто ещё и с позитивной, ну да что поделать, не такая это простая фигура. Маркос родился в небольшом городке Северного Илокоса Саррат в семье юриста и конгрессмена от Северного Илокоса Мариано Маркоса. Политическая карьера была мальчику предрешена. Маркос окончил юридический колледж университета в Маниле, где был одним из студенческих лидеров. Ещё в студенческие годы был обвинён в убийстве политического оппонента своего отца, но сам блестяще провёл собственную защиту и выиграл суд. Сразу со скамьи попал под ружьё, ибо в 1939 году, когда он университет закончил, разразилась Вторая Мировая. Воевал. Попал в плен к японцам. Бежал. Возглавлял партизан в Северном Илокосе. Войну окончил в чине майора с 28 боевыми наградами (больше ни у кого на Филиппинах не было). После провозглашения независимости Филиппин был техническим ассистентом президента, а затем губернатором всего Илокоса. В 1949 году избирается в конгресс от Северного Илокоса. Через десять лет – в сенат. С 1963 по 1965 является председателем сената. Образцовая политическая карьера, как видите. Нельзя не упомянуть, что как и полагается образцовому карьеристу, Маркос запросто сменял партию, переходя из стана либералов в стан националистов. В 1965 году стал президентом, каковым его уже и узнали во всём мире. Через семь лет у Маркоса, бывшего довольно жёстким лидером, обострились трения с конгрессом. В итоге Маркос конгресс просто распустил, и отменил конституцию. Дату этого события мне было запомнить очень легко – этой мой день рождения, 21 сентября 1972 года.
Преобразования Маркоса, в общем, шли Филиппинам на пользу. Годы его правления были золотым веком Филиппин. Маркос и его супруга Имельда имели отличные отношения со всем миром от президентов США до главы КНДР Ким Ир Сена. Росла экономика, развивались наука и медицина, строились новые города. Маркос покончил с терроризмом, легализовал маоистскую Коммунистическую партию Филиппин, прекратившую вооружённую борьбу, а затем и замирил мусульманских террористов на юге. Именно при нём были открыты дипотношения Филиппин и СССР в 1976 году. Была проведена земельная реформа и принята программа борьбы с бедностью. Госбюджет страны вырос в четыре раза. После 1981 года военное положение было отменено. Пожалуй, крупней и успешней политика за всю историю Филиппины не знали.
Увы, как это часто бывает с харизматичными личностями, где есть за что любить, там есть и за что ненавидеть. Маркос всю жизнь был одним из богатейших жителей Филиппин, владевший огромным количеством собственности, как на островах, так и за рубежом, вплоть до Нью Йорка: произведений искусства, зданий, земельных участков, заводов, газет, пароходов... Его супруга Имельда (талантливый дипломат и не менее колоритная личность) славилась своими шопинг-загулами в Нью-Йорке и Милане, где за несколько дней могла оставить бюджет небольшой страны. Как и водится, Маркос очень ценил личную преданность, так что на многие руководящие посты попадали его родственники и родственники Имельды, что тоже не делало его репутацию лучше. Даже если не вспоминать переворот 1972 года, с последовавшей травлей оппозиционных политиков и журналистов, многие из которых вынуждены были бежать из страны. А тут ещё в 1983 году кто-то убивает лидера оппозиции Бенигно Акино в аэропорту в Пасае… Сам Маркос в его смерти был ничуть не заинтересован, но вот случилось же. К тому времени Маркос уже был немолод и болен, так что считалось, что в 1980-е страной руководила фактически Имельда, но продолжал выдвигаться на пост президента, где в 1986 ему противостояла вдова Бенигно Акино Корасон. Маркос выборы выигрывает, но оппозиция обвиняет его в подтасовках (дальнейшие расследования показали, что подтасовки были организованы обеими сторонами), и тут происходит настоящий взрыв недовольства. По всей стране (подозреваю, что кроме Илокоса Норте) начинаются оппозиционные выступления. Буянят студенты, на улицах собираются сотни тысяч людей. На сторону оппозиции начинают переходить силовики, в числе которых министр обороны и начальник полиции. Тогда по телевизору эпохи перестройки эти события трактовали исключительно как борьбу народа с диктатором, но сейчас то они уж слишком напоминают всем нам знакомые цветные революции. Далее, видимо, к Маркосу просто приехали дипломаты от неназванного государства и сделали предложение, от которого нельзя было отказаться. 25 февраля 1986 года, прямо в день инаугурации (примечательно, что ровно в то же время проигравшая выборы Акино устроила инаугурацию свою) Маркос покинул Филиппины и больше на них не появлялся, потому как через три года в изгнании умер. А новый президент Акино начала чистить государственные и силовые структуры от его сторонников. Ну, конечно, как водится, легендарным стало «золото Маркоса», об объёмах которого остаётся только догадываться. Против четы Маркосов были выдвинуты сотни обвинений в хищениях, но ни одно из них так подтверждено в суде и не было. К швейцарским счетам Маркоса ушлые швейцарские банкиры доступ заморозили как самой семье Маркос, так и всем последующим правительствам Филлипин, пока они не докажут незаконность происхождения этих денег. Имельда же Маркос выиграла все суды, в том числе и суд в Нью-Йорке, где её обвинили в утаивании своего имущества на территории Соединённых Штатов. В 1991 году она триумфально вернулась на Филиппины, где и до сих пор участвует в местном политикуме, занимая пост конгрессмена от Северного Илокоса. Ей 90 лет.
В итоге, как я и сказал, в официальном информационном поле Маркос сейчас известен, в основном, не как лидер и реформист, а как «диктатор» и «клептократ». Везде, кроме Илокоса Норте. Там это самая уважаемая персона до сих пор. Когда я уезжал на Филиппины, сестра заказала мне футболку с Родриго Дутерте. Так вот футболку с нынешним президентом Филиппин я видел один раз на каком-то работяге в Маниле. А футболки с Маркосом в Лаоаге продают только так. Имя Маркоса носит, в частности, вот этот зал юстиции, также находящийся на Пласа Аурора. В этом здании Маркос содержался, когда находился в японском плену в 1941 году.
Теперь пройдём в квартал непосредственно к западу от капитолия Илокоса Норте. Тут через дорогу стоит старое кирпичное здание бывшей табачной фабрики, так и известное под названием La Tabacalera. Сейчас «Табакалеру» занимает вполне себе туристические объекты, в частности, прямо напротив капитолия находится музей Илокоса Норте.
Музей небольшой, но аккуратный и интересный, так что рекомендую.
Экспозиция покрывает даже не столь Илокос Норте, сколько вообще весь Северный Лусон. Вот, в частности, карта расселения горных племён, на которой мы можем видеть уже знакомых нам бонтоков и ифугао.
Деревянная резьба горных людоедов, очевидным образом напоминающие образцы с островов Океании. Впрочем, до Океании тут далеко ли?
А вот тот самый китайский фарфор, некогда ввезённый через торговый пост в Вигане и обмененный аборигенам в Ифугао на воск или древесину.
Кроме экспозиции, посвящённой аборигенам Илокоса и Кордильер, тут есть и экспозиция, посвящённая испанским колонистам XVII-XIX веков. Тёплая и ламповая.
И сувенирная лавочка в музее очень душевная – именно в ней я купил сестре деревянную тарелку с Филиппин. А выйдя из музея, и повернув налево, мы попадаем на небольшую площадь с кафешками и фонтанчиком.
Вывеска на одном кафе где-то туристическом центре (кажется, именно там я ужинал в последний вечер в Лаоаге). Угадайте с трёх раз, что меня на ней привлекло.
К югу от музея находится тоже старый кирпичный дом, который, видимо ранее занимали склады той же самой табачной фабрики. А сейчас тут местная мэрия.
И йеп, зонтики поперёк проезда. Как в Вигане. И как много где. А сзади уже виден собор Святого Вильяма. Круг замкнулся, мы обошли Пласа Аурора.
Ну а за пределами того исторического пятачка Лаоаг выглядит как-то так.
Хотя местами есть довольно старые здания, времён испанских колоний.
А вот это что-то вполне в английском стиле.
В общем, весь Лаоаг можно осмотреть за день, даже сгоняв в Паоай (про него в следующий раз). Вечера тут не столь колоритны, как в Вигане, но тоже атмосферны. Посмотрим ещё раз на мэрию.
Капитолий Северного Илокоса.
Тонущую колокольню.
Только тут я увидел, что на ней, оказывается есть крест, более того, он светится. И вообще здание выглядит куда приличней, чем днём.
Филиппинское захолустье, при этом не совсем и захолустье, что и ощущается на месте. Вроде Виган и красивей, и историю имеет более интересную, но почему-то столичность ощущаешь именно здесь. И никак не можешь отделаться от ощущений, что Лаоаг тупо больше Вигана.
Лаоаг расположен чуть более, чем в семидесяти километрах к северу от Вигана. Лаоаг – последний крупный город (ну, как крупный: около ста тысяч населения) при продвижении на север Лусона вдоль побережья Южно-Китайского моря, так что именно здесь заканчивается та самая трасса N2. Следуя по ней, мы пересекаем по длинному мосту широкую реку со смешным названием Падсан, и там то, на террасе над рекой и вытянулся вдоль неё Лаоаг.
История Лаоага не столь интересна, как история Вигана. Колонизация началась тут достаточно рано, но пока в Вигане строили университет и архиепископский престол, тут оставалась сельскохозяйственная глушь с небольшой миссией монахов-августинцев. Однако, в начале XIX века испанские королевские власти убедились, что население северного Илокоса стало слишком большим, чтобы им можно было эффективно управлять из Вигана. Соответственно, Илокос Норте выделили в самостоятельную провинцию, а поскольку подходящих городов здесь не было, столицей этой провинции назначили село побольше, как это частенько бывало в истории развития периферии. Вот так Лаоаг выглядел ещё в начале XX века (фотка подрезана из Википедии).
Собственно, большая часть достопримечательностей Лаоага, собрана на пятачке в нескольких кварталах вокруг площади Пласа Аурора, на которой и заканчивается трасса N2. И ежель по этому пятачку побродить, кое-какую историю можно откопать и тут. Пожалуй, главным символом Лаоага является эта самая «тонущая колокольня», она, например, изображена на магнитике, который я оттуда привёз. Ещё не забыли про монахов-августинцев? Так вот именно они и построили в 1612 году это самое массивное кирпичное строение.
Так вышло, что Лаоаг стоит на песках, которые вынесла в четвертичном периоде меняющая своё русло река Падсан. И откуда было монахам XVII века знать, что пески эти довольно рыхлые? Колокольня начала погружаться в грунт, и даже слегка накренилась на север. Но крен то не очень заметен, а вот погружение… Верите или нет, но в XVII веке в эту дверь мог въехать всадник на коне. Сейчас и пешеход войдёт, только разве на карачках.
Но постойте, ведь колокольни строят рядом с церковью, а где же церковь? А вот она! Кафедральный собор Святого Вильяма. Да, это уже знакомое нам тектоническое барокко. Мы уже видели подобные церкви и знаем, что колокольня у церквей, построенных в этом стиле, обычно стоит отдельно. Но вот чтобы ажно в восьмидесяти метрах, причём между ней и церковью ещё и пролегает улица…
Ну и конечно, соотнести собор с колокольней сразу не удаётся. Ибо колокольная старая и обветшавшая, а вот церковь на совесть отмарафечена. По её происхождению данные разнятся. Если путеводитель ЛП уверяет, что собор относится к 1880 году, то филиппинские источники в интернете относят его к тому же 1612 году, что и колокольню. Вероятно, правы и те и другие. Доподлинно известно, что в середине XIX века собор горел. Так что заложен то он мог быть и в XVII веке, а вот сколько от того собора осталось…
Покровитель собора имеет довольно необычное имя. Святой Вильям. Однако ж, такой есть, и именно в римско-католической церкви. Как бывший архиепископ Йоркский оказался покровителем прихода на Филиппинах – бог весть.
Интерьер. Собор довольно большой, и там как раз шла служба, но почти пустой. Тут надо бы, кстати, упомянуть одну местную особенность. Римско-католическая церковь – вообще доминирующая на Филиппинах, её прихожанами является 80% филиппинцев (а вообще Филиппины по числу верующих-католиков уступают только Бразилии и Мексике, это третья по величине католическая страна мира). Есть и немалое число разных протестантских приходов (ну, помните, возможно, евангелическую церковь в Бонтоке), но везде, по всем Филиппинам (не беря в расчёт автономные районы, населённые мусульманами) доминирует именно церковь католическая. Кроме Илокоса Норте. Здесь преобладает автономная церковь Аглипаян. Кстати, её собор тоже расположен рядом с Пласой Аурора, но выглядит он совершенно непримечательно, так что я не то, что не сфоткал, но даже и не заметил.
Через улицу от собора, рядом с тонущей колокольней, стоит вот этот трёхэтажный дом в местном стиле (в нём расположен местный красный крест, если интересно). Сперва прикалывает местным колоритом, потом начинаешь замечать, что дом то явно гораздо новее, чем кажется.
Заходишь за угол – ну точно, это просто деревянные декорации на ничем не примечательном бетонном административном здании.
А вот и сама Пласа Аурора со сквером в середине. Практически первое, что мы видим, въезжая в Лаоаг с моста (ну я не про буквы LAOAG говорю) – вот этот странный монумент, похожий на кирпичную трубу сгоревшего трёхэтажного деревянного дома. Ан фигушки. Это действительно монумент, причём исторический. Илокос Норте на заре испанской колонии был, как я уже сказал, сельскохозяйственным регионом. Причём со строгой специализацией. Испанцы убедились, что здесь очень хорошо растёт табак. В итоге с конца XVIII века королевским указом местным пейзанам разрешалось выращивать только табак. Который они должны были продавать исключительно испанской короне. И продержалась эта монополия ровно сто лет. В 1881 году указом короля Альфонсо XII эта монополия была отменена. Счастливые лаоагцы отметили это событие возведением сего монумента. Чем богаты, как говорится.
Фонтан в центре площади особо привлекателен в жаркую погоду.
На северной стороне площади есть ещё один монумент, не столь незамысловатый, как предыдущий, но тоже не особо изысканный. Кому или чему он посвящён, мне так и не удалось узнать.
Ну а здание на северной стороне площади, в которое и упирается трасса N2 – это капитолий провинции Илокос Норте.
Перед ним тоже стоит какой-то монумент, кому также установить не удалось. Не подписан он никак ни на одной карте. У нас подобный стоит перед МВД и посвящён погибшим сотрудникам милиции. Кому здесь – шут его знает.
Лаоаг, конечно, не Виган с Бургосом и Кирино, но с одной фигурой он в историю вошёл, да ещё с какой. Позвольте немного отвлечься от прогулки по городу для персонально-исторического экскурса. Фердинанд Маркос. Читатели постарше, сознававшие себя и мир в 1970-и 1980-е годы, должны это имя помнить. Кто исключительно с негативной коннотацией, кто ещё и с позитивной, ну да что поделать, не такая это простая фигура. Маркос родился в небольшом городке Северного Илокоса Саррат в семье юриста и конгрессмена от Северного Илокоса Мариано Маркоса. Политическая карьера была мальчику предрешена. Маркос окончил юридический колледж университета в Маниле, где был одним из студенческих лидеров. Ещё в студенческие годы был обвинён в убийстве политического оппонента своего отца, но сам блестяще провёл собственную защиту и выиграл суд. Сразу со скамьи попал под ружьё, ибо в 1939 году, когда он университет закончил, разразилась Вторая Мировая. Воевал. Попал в плен к японцам. Бежал. Возглавлял партизан в Северном Илокосе. Войну окончил в чине майора с 28 боевыми наградами (больше ни у кого на Филиппинах не было). После провозглашения независимости Филиппин был техническим ассистентом президента, а затем губернатором всего Илокоса. В 1949 году избирается в конгресс от Северного Илокоса. Через десять лет – в сенат. С 1963 по 1965 является председателем сената. Образцовая политическая карьера, как видите. Нельзя не упомянуть, что как и полагается образцовому карьеристу, Маркос запросто сменял партию, переходя из стана либералов в стан националистов. В 1965 году стал президентом, каковым его уже и узнали во всём мире. Через семь лет у Маркоса, бывшего довольно жёстким лидером, обострились трения с конгрессом. В итоге Маркос конгресс просто распустил, и отменил конституцию. Дату этого события мне было запомнить очень легко – этой мой день рождения, 21 сентября 1972 года.
Преобразования Маркоса, в общем, шли Филиппинам на пользу. Годы его правления были золотым веком Филиппин. Маркос и его супруга Имельда имели отличные отношения со всем миром от президентов США до главы КНДР Ким Ир Сена. Росла экономика, развивались наука и медицина, строились новые города. Маркос покончил с терроризмом, легализовал маоистскую Коммунистическую партию Филиппин, прекратившую вооружённую борьбу, а затем и замирил мусульманских террористов на юге. Именно при нём были открыты дипотношения Филиппин и СССР в 1976 году. Была проведена земельная реформа и принята программа борьбы с бедностью. Госбюджет страны вырос в четыре раза. После 1981 года военное положение было отменено. Пожалуй, крупней и успешней политика за всю историю Филиппины не знали.
Увы, как это часто бывает с харизматичными личностями, где есть за что любить, там есть и за что ненавидеть. Маркос всю жизнь был одним из богатейших жителей Филиппин, владевший огромным количеством собственности, как на островах, так и за рубежом, вплоть до Нью Йорка: произведений искусства, зданий, земельных участков, заводов, газет, пароходов... Его супруга Имельда (талантливый дипломат и не менее колоритная личность) славилась своими шопинг-загулами в Нью-Йорке и Милане, где за несколько дней могла оставить бюджет небольшой страны. Как и водится, Маркос очень ценил личную преданность, так что на многие руководящие посты попадали его родственники и родственники Имельды, что тоже не делало его репутацию лучше. Даже если не вспоминать переворот 1972 года, с последовавшей травлей оппозиционных политиков и журналистов, многие из которых вынуждены были бежать из страны. А тут ещё в 1983 году кто-то убивает лидера оппозиции Бенигно Акино в аэропорту в Пасае… Сам Маркос в его смерти был ничуть не заинтересован, но вот случилось же. К тому времени Маркос уже был немолод и болен, так что считалось, что в 1980-е страной руководила фактически Имельда, но продолжал выдвигаться на пост президента, где в 1986 ему противостояла вдова Бенигно Акино Корасон. Маркос выборы выигрывает, но оппозиция обвиняет его в подтасовках (дальнейшие расследования показали, что подтасовки были организованы обеими сторонами), и тут происходит настоящий взрыв недовольства. По всей стране (подозреваю, что кроме Илокоса Норте) начинаются оппозиционные выступления. Буянят студенты, на улицах собираются сотни тысяч людей. На сторону оппозиции начинают переходить силовики, в числе которых министр обороны и начальник полиции. Тогда по телевизору эпохи перестройки эти события трактовали исключительно как борьбу народа с диктатором, но сейчас то они уж слишком напоминают всем нам знакомые цветные революции. Далее, видимо, к Маркосу просто приехали дипломаты от неназванного государства и сделали предложение, от которого нельзя было отказаться. 25 февраля 1986 года, прямо в день инаугурации (примечательно, что ровно в то же время проигравшая выборы Акино устроила инаугурацию свою) Маркос покинул Филиппины и больше на них не появлялся, потому как через три года в изгнании умер. А новый президент Акино начала чистить государственные и силовые структуры от его сторонников. Ну, конечно, как водится, легендарным стало «золото Маркоса», об объёмах которого остаётся только догадываться. Против четы Маркосов были выдвинуты сотни обвинений в хищениях, но ни одно из них так подтверждено в суде и не было. К швейцарским счетам Маркоса ушлые швейцарские банкиры доступ заморозили как самой семье Маркос, так и всем последующим правительствам Филлипин, пока они не докажут незаконность происхождения этих денег. Имельда же Маркос выиграла все суды, в том числе и суд в Нью-Йорке, где её обвинили в утаивании своего имущества на территории Соединённых Штатов. В 1991 году она триумфально вернулась на Филиппины, где и до сих пор участвует в местном политикуме, занимая пост конгрессмена от Северного Илокоса. Ей 90 лет.
В итоге, как я и сказал, в официальном информационном поле Маркос сейчас известен, в основном, не как лидер и реформист, а как «диктатор» и «клептократ». Везде, кроме Илокоса Норте. Там это самая уважаемая персона до сих пор. Когда я уезжал на Филиппины, сестра заказала мне футболку с Родриго Дутерте. Так вот футболку с нынешним президентом Филиппин я видел один раз на каком-то работяге в Маниле. А футболки с Маркосом в Лаоаге продают только так. Имя Маркоса носит, в частности, вот этот зал юстиции, также находящийся на Пласа Аурора. В этом здании Маркос содержался, когда находился в японском плену в 1941 году.
Теперь пройдём в квартал непосредственно к западу от капитолия Илокоса Норте. Тут через дорогу стоит старое кирпичное здание бывшей табачной фабрики, так и известное под названием La Tabacalera. Сейчас «Табакалеру» занимает вполне себе туристические объекты, в частности, прямо напротив капитолия находится музей Илокоса Норте.
Музей небольшой, но аккуратный и интересный, так что рекомендую.
Экспозиция покрывает даже не столь Илокос Норте, сколько вообще весь Северный Лусон. Вот, в частности, карта расселения горных племён, на которой мы можем видеть уже знакомых нам бонтоков и ифугао.
Деревянная резьба горных людоедов, очевидным образом напоминающие образцы с островов Океании. Впрочем, до Океании тут далеко ли?
А вот тот самый китайский фарфор, некогда ввезённый через торговый пост в Вигане и обмененный аборигенам в Ифугао на воск или древесину.
Кроме экспозиции, посвящённой аборигенам Илокоса и Кордильер, тут есть и экспозиция, посвящённая испанским колонистам XVII-XIX веков. Тёплая и ламповая.
И сувенирная лавочка в музее очень душевная – именно в ней я купил сестре деревянную тарелку с Филиппин. А выйдя из музея, и повернув налево, мы попадаем на небольшую площадь с кафешками и фонтанчиком.
Вывеска на одном кафе где-то туристическом центре (кажется, именно там я ужинал в последний вечер в Лаоаге). Угадайте с трёх раз, что меня на ней привлекло.
К югу от музея находится тоже старый кирпичный дом, который, видимо ранее занимали склады той же самой табачной фабрики. А сейчас тут местная мэрия.
И йеп, зонтики поперёк проезда. Как в Вигане. И как много где. А сзади уже виден собор Святого Вильяма. Круг замкнулся, мы обошли Пласа Аурора.
Ну а за пределами того исторического пятачка Лаоаг выглядит как-то так.
Хотя местами есть довольно старые здания, времён испанских колоний.
А вот это что-то вполне в английском стиле.
В общем, весь Лаоаг можно осмотреть за день, даже сгоняв в Паоай (про него в следующий раз). Вечера тут не столь колоритны, как в Вигане, но тоже атмосферны. Посмотрим ещё раз на мэрию.
Капитолий Северного Илокоса.
Тонущую колокольню.
Только тут я увидел, что на ней, оказывается есть крест, более того, он светится. И вообще здание выглядит куда приличней, чем днём.
Филиппинское захолустье, при этом не совсем и захолустье, что и ощущается на месте. Вроде Виган и красивей, и историю имеет более интересную, но почему-то столичность ощущаешь именно здесь. И никак не можешь отделаться от ощущений, что Лаоаг тупо больше Вигана.
Комментариев нет:
Отправить комментарий