Вообще этого поста не должно было быть. Во-первых, вся политота у меня давно убрана в микроблог, где её вообще никто не читает. Во-вторых, чего уж гордиться, написал несколько страниц каких-то банальностей. Но как-то этот текст родился сам собой после того, как я в очередной раз начитался своих зарубежных френдов в Фейсбуке. Просто сел и написал. А я люблю тексты, которые рождаются сами собой – хочется верить, что это что-то идущее от вселенной. Так что выкладываю тут.
-Если человек прозападный, то он дебил?
-Ну, честно говоря, да…
©Татьяна Монтян
Мой дорогой друг. Возможно, ты родился уже в XXI веке, и тебе только недавно исполнилось восемнадцать или даже шестнадцать. Школа закончилась, и из мира, где всё решали папа и мама, от трансформеров и Микки-Мауса тебя бросило в нашу российскую действительность, где ты обнаружил, что чиновники воруют, а полицейские избивают. А может ты всю сознательную жизнь провёл в сытой спокойной стране, с налаженным снабжением, в том числе и снабжением политическими инструкциями, о которых должен думать не ты, а посольство США, и где самая страшная проблема – сжигание полиэтилена. Ты напуган Россией и озадачен почему же в Этой Стране всё не так? По телевизору и в интернете хорошо одетые дяди объясняют, что всему виной субъективные факторы в лице злого Путина, подменяющего бюллетени, и как только он исчезнет, всё в России станет так же хорошо, как в Польше? Я попробую тебе объяснить, как оно на самом деле.
Конечно, в действительности, такие партии в России есть, а у них есть свои цветные журналы, радио, и даже телевидение, не считая огромного количества площадок в интернете, от твиттеров до новостных порталов. И ещё у них есть лидеры, которые периодически появляются в политической скандальной хронике. По тому, сколько внимания им уделяется средствами массовой информации, особенно зарубежными, можно подумать, что они чрезвычайно влиятельны, и что Путин их боится.
А ведь всего тридцать лет назад у нас было всё так же, как и в других восточноевропейских странах. Страна только что избавилась от диктатуры коммунистической партии и от плановой экономики. У нас не только существовали проамериканские партии, но даже имелись премьер-министры от проамериканских партий. Конечно, идейных сторонников Запада было не так много, но идейные – это всегда меньшинство. Важнее, насколько привлекательны оные партии будут для широких масс народа.
А широким массам дела до идей нет, идеи скучны и заумны (кто так не считает, подумайте, согласились бы с вами, например, ваши одноклассники). Им интересны вполне материальные вещи: автомобили, число сортов колбасы в магазине (для людей семейных постарше), красивые шмотки и яркие развлечения (для людей молодых). Кому интересно, можете погуглить по выражению «пирамида Маслоу», это из социологии касательно иерархии потребностей у человека. Так вот она именно потому и пирамида, что базовые материальные потребности занимают в ней намного больше места, чем психологическая потребность в уважении или, тем более, эстетические потребности. Что бы ни утверждала пропаганда, массы за прозападными партиями шли не из-за «жажды быть частью свободных народов», а потому что хотели красивую машину, двухэтажный дом, холодильник, полный деликатесов, и отдых где-нибудь на Ибице, чтобы всё, как показывают по ящику про людей оттуда. Пропагандой процветания Запада (и заодно недостатков советского строя) на закате горбачёвской перестройки занимались вполне государственные, те самые несвободные СМИ. Это, конечно, была уникальная ситуация, когда государство само ведёт агитацию против себя. Нигде, кроме СССР рубежа 1980-х и 1990-х такого, пожалуй, не было. Но у нас было.
Программу для людей прозападные партии излагали простую и понятную. Народ снесёт памятники Ленину, забудет про ужасные времена коммунизма и будет выбирать из большого списка только правильные партии, которые будут представлять его интересы, а если его что-то не устроит, он просто проголосует за другую партию из того же списка. Так будет покончено с надоевшей всем коммунистической коррупцией. В экономике тоже станет всё правильно. Мы откроем границы, и к нам, потекут инвестиции из богатых и цивилизованных стран, ведь им будет выгодно выводить своё производство в страны, где уровень жизни ниже, а значит, дешевле рабочая сила. Предприятия начнут конкурировать друг с другом и с зарубежными предприятиями, им станет невыгодно выпускать некачественную продукцию, поэтому они начнут бороться, кто сделает свои продукты лучше и дешевле. Рынок быстро заполнится качественным и дешёвым товаром, ведь нам откроются границы всего мира. Естественно, это всё было очень привлекательно, и лишь немногие вспоминали фрагмент из сатирического романа «Двенадцать стульев», в котором жулик убедительно объяснял на пальцах, как именно провинциальный городок Васюки станет центром вселенной. Люди просто хотели «пожить получше», и упрекать их в этом никак нельзя.
Действительность оказалась несколько иной. Я бы сказал, противоположной. Капиталы, вместо того чтобы потечь в Россию, почему-то потекли из неё. Через открывшиеся границы, действительно, хлынул поток дешёвых товаров, но о качестве их ничего особенного сказать было нельзя. С другой стороны, попытка отечественной продукции улучшиться ничем не увенчалась, ибо её просто никто не покупал, вслед за чем предприятия стали закрываться одно за другим. Закрытые заводы и заброшенные фермы расползлись по всей стране раковыми метастазами. Крестьяне могли как-то пропитаться за счёт того, что выращивали на своих огородах, горожанам было хуже. Вслед за закрытием предприятий, упали сборы налогов. Соответственно, зарплаты работников, финансируемых из бюджета: врачей, учителей, милиционеров и военных, перестали успевать за ростом цен. Одновременно рухнула вся социальная сфера, тоже финансируемая из бюджета. Вместо двухэтажного дома и дискотек Ибицы народ получил спирт «Рояль», железную дверь на квартире и шоу «Поле чудес» по ящику.
Одной из немногих сфер, где с прозападными реформами ситуация улучшилась, стала торговля. Очень многие тогда выживали, перевозя и перепродавая всё, что угодно, от подержанных автомобилей до дешёвых турецких джинсов. На одного производящего в стране приходилось несколько перепродающих, и это тоже не было нормальной ситуацией, хотя прозападные партии и делали вид, что тут всё в порядке.
Ещё одной явно расцветшей сферой деятельности стал криминал. Если в советские времена подъезды городских домов были постоянно открыты, да и двери в квартиры были простые деревянные (иногда с обивкой из искусственной кожи), то к середине 1990-х буквально каждая квартира обросла тяжёлой металлической дверью с несколькими замками. Такая же дверь, только побольше, поуродливей и с кодовым замком, ставилась на подъезд. Это было дорого, но необходимо. О том, что раньше обходились без железных дверей, никто уже не вспоминал.
Ну и не будем забывать, про выросшую, как на дрожжах пропагандистскую сферу. Считается, что пропаганда была «в совке», а потом исчезла, но на самом деле, что такое настоящая пропаганда мы увидели только в девяностые. Если в советские времена телевизоры принимали три-четыре скучных, как ватрушка с повидлом, программы, то теперь ящик пестрил разнообразными телеканалами. Придя домой с грошовыми доходами в кармане, гражданин включал телевизор, и смотрел сперва угадайку с Якубовичем, а потом - не самые радостные новости о войне в Чечне, про то, как об его страну опять вытерли ноги в какой-нибудь международной организации, и об очередном падении рубля. После чего эксперт с лоснящимся лицом и в хорошем костюме объяснял ему, что он, зритель, живёт в чмошной стране, да и сам он чмо, если не хочет уехать. После пострадавшего яруса базовых потребностей пирамиды Маслоу страдали уже потребности вполне психологические, типа той же потребности в уважении. Как вы думаете, какое отношение у простых русских после этого сложилось к лозунгу «свобода прессы»?
Тут-то и вылезла главная проблема российского либерализма: если в современной парадигме от прозападных движений (во всяком случае, как она формулируется либеральной пропагандой) немалое внимание уделяется соблюдению прав меньшинств (будь то гомосексуалисты, негры или свидетели Иеговы), то в России 1990-х в правах было ущемлено большинство. Как быть с нарушениями прав меньшинства, либералами объяснялось хорошо, а вот как быть с нарушениями прав большинства, прозападные политики уже вразумительно объяснить не могли. Часто они даже начинали возлагать ответственность на самих ущемляемых. Дескать, у вас менталитет неправильный, а то и вообще вы подлежите уничтожению, как не вписавшиеся в современные рыночные отношения.
Результат оказался простым и закономерным. Против сторонников проамериканских партий, величавших себя «демократическими», по иронии судьбы, сыграла сама демократия со всеобщим избирательным правом. Против демократов проголосовал тот самый народ, про который они уверяли, что его интересы представляют. Если в 1993 году на первых выборах в парламент России проамериканские демократические партии набрали 36,11% голосов, из которых самая крупная партия («Выбор России», которую возглавлял бывший премьер-министр Егор Гайдар) взяла 15,51%, то уже в 1995 году они взяли в сумме немногим более 10% голосов. Бывший «Выбор России» во главе с Гайдаром теперь назывался «Демократический выбор России — объединённые демократы», то есть по названию предполагалось, что теперь он объединил несколько партий прозападной ориентации, набрал всего 3,86% голосов. Самой крупной прозападной партией стало «Яблоко» экономиста Григория Явлинского, остающееся таковой до сих пор. Тогда этот фрукт взял целых 6,89% голосов.
В 1999 году ситуацию несколько удалось поправить, собрав в один союз (он так и назывался, «Союз Правых Сил») почти все мелкие партии прозападной ориентации, и этот союз, хоть и не повторил успеха начала 1990-х, смог собрать целых 8,52% на парламентских выборах. Не вступило в него только «Яблоко», уже оформившееся, как отдельная секта «умеренных» сторонников прозападного пути. Но уже в 2004 году СПС не взял и 4 процентов голосов, впервые оказавшись вне парламента. Ненамного больше набрало и «Яблоко», также не получившее парламентских мест.
Параллельно менялась и экономическая ситуация в стране. И перелом (см. график) почему-то получился в аккурат в 1998 году, когда правительство Сергея Кириенко, представлявшего прозападную партию СПС, успешно довело страну до дефолта, после чего сменилось на правительство старого советского функционера Евгения Примакова и коммуниста Юрия Маслюкова. Уже через год их сняли с довольно мутной формулировке (типа, заметные улучшения отсутствуют), но факт остаётся фактом: именно при них закончился спад, и начался тот самый медленный рост экономики, который семь лет обещали прозападные политики, и который они так и не смогли продемонстрировать. Перемены к лучшему, конечно, почувствовались далеко не сразу, но в конце концов не заметить их стало трудно. Действительно, где-то с середины двухтысячных стали появляться новые машины и новые дома, да и Ибица стала доступнее. Стала подниматься рождаемость, и начали строить новые детские сады, а потом и школы. И преступность с середины 2000-х вниз пошла. Хотя, например, старые добрые стеклянные двери подъездов начали возвращаться только в последние годы.
Да, в 1999 году было ещё одно событие, которое отвратило народ в России от Западных «партнёров». Это, конечно, субъективный момент, но удар по репутации коллективного Запада был нанесён весьма сильный.
К 2020 году разные блоки проамериканских партий представлены пожухшим «Яблоком» и меняющим название конгломератом праволибералов. Ни те, ни другие не набирают на федеральных выборах и двух процентов голосов. В абсолютном выражении это вместе всего около двух миллионов избирателей, к которым можно добавить ещё некоторое количество молодых людей, не имеющих право голоса, но проявляющих политическую активность, например, на антипутинских демонстрациях. Два миллиона – величина не такая уж маленькая, и даже её десятая часть, собранная на митинг на одной площади, конечно, произведёт на телезрителя сильное впечатление (а на антипутинские митинги ходят не только либералы, но ещё и нацисты, и даже некоторые левые). Не надо им обманываться. Население России – свыше 140 миллионов. Большинством эти люди с митинга в стране не являются. Прозападные лозунги в ней категорически непопулярны.
Во-вторых, это люди более старшего биологического возраста, которые эти уроки прошли, но вывод из них сделать не сумели. В том числе, из-за собственной уверенности, что они и так всё знают. Если угодно, таких можно назвать «идейными», но дело тут, конечно, не в идее, а в особенностях психики таких граждан. Подобные люди могут иметь и другие мировоззрения, среди них много и левых, и откровенно правых, но некоторая часть из них имеет прозападную ориентацию. Ну, идейных всегда очень немного, а прозападных из них и того меньше.
Наконец, есть прямые интересанты, имеющие или имевшие от прозападной деятельности материальный профит. В общей массе прозападных движений (не говоря уже о народе вообще) таковых совсем чуть-чуть, но вот в руководстве этих партий могут составлять весомый процент, так что эти люди, как правило, на виду. И когда вам показывают по телевизору очередного «личного противника Путина», можете быть уверены: этот человек за борьбу с Путиным имеет хороший доход, не считая разных нематериальных профитов от благосклонного отношения властей западных стран. Некоторые из них даже там проживают, так что отношение к «мнению российского общества» имеют отдалённое в самом прямом смысле.
Да, я отнюдь не говорю, что всех потенциальных евродрочеров мы можем видеть на митингах, про десять процентов я упомянул неспроста. Среди творческой интеллигенции, в том числе и приближённой к властям, например, полно «пташек Божьих», наяривающих на Европу и считающих текущее положение в России временным недоразумением. Иногда они расчехляются, как, например, при комментировании событий в Белоруссии, но, в основном, сидят и молчат, ибо знают, что их позиция с точки зрения конъюнктуры может быть для них губительна. Но голосуют то они, естественно, «как совесть велит».
Обычный российский обыватель, хотевший «просто пожить получше» и послуживший мотором прозападных перемен в 1991 году, увы, для Запада и его сторонников, на сей раз находится в стороне, хотя среди него и немало людей со вполне западными, буржуазными ценностями. Ибо хорошо помнит, чем окончилась предыдущая попытка «получше пожить».
Когда-нибудь, конечно, ситуация изменится. Молодёжь, для которой «лихие девяностые» - просто старческая побасенка, станет большинством, лихо прыгнет на старые грабли, и только получив удар по лбу, отползёт в консервативный лагерь, вызывая недоумение зарубежных наблюдателей. Но это будет потом. А пока – так, как я сказал.
Возможно, у тебя остались ещё вопросы, например, отчего же тогда по другому в бывших социалистических странах Европы, где прозападные идеи цветут и пахнут? Или почему всё-таки чиновники воруют, а полицейские избивают, и как это прекратить? Но это увы, темы для отдельных длительных рассказов, которые я, возможно, расскажу как-нибудь потом. Может быть.
Комментариев нет:
Отправить комментарий